Распечатать

Ежегодный рост мировой торговли в последние годы составляет 3-4%, демонстрируя заметное снижение по сравнению с предыдущими долгосрочными тенденциями. Эта тема обсуждалась на панельной сессии Петербургского Международного Экономического Форума «Международная торговля: глобализация или регионализация».

В настоящее время глобальная торговля идет медленно во многих странах. Первый квартал 2015 года был очень плохим кварталом для большинства стран в том, что касается международной торговли. Есть более фундаментальная вещь: страны семерки должны еще отходить от кризиса. То есть с экспортом не все в порядке , есть даже некоторое падение. В странах БРИКС, если убрать Китай, то остальные страны БРИКС также не восстановили свою торговлю. То есть, что-то фундаментально меняется в динамике международной торговли. Отметил во вступительном слове ведущий сессии Саймон Ивнетт — профессор международной торговли и экономического развития. Департамент экономики, университет Санкт- Галлена. Примерно 33 процента всей международной торговли определяют транснациональные корпорации. Но если мы возьмем сопряженные с ними компании, которые работают на них в той или иной степени, это еще 47%. То есть 80% всей международной торговли образуется и активизируется благодаря наличию транснациональных компаний.

Всемирная торговая организация является крупнейшим регулятором торгово-политических отношений государств-членов. Сейчас из 161 страны, которые образуют ВТО, ровно 160 стран без Монголии, участвуют в разных интеграционных процессах. Причем за последние годы эти 160 участников заключили 407 нотифицированных в ВТО торговых соглашений и зон свободной торговли (ЗСТ), — отмечает в докладе Владимир Саламатов, Гендиректор московского Центра международной торговли.

Если попытаться проанализировать все эти интеграционные объединения, то 31 % — это соглашения по услугам, 4% — это таможенные союзы, 57% — это зоны свободной торговли. Но не все зоны свободной торговли одинаковые по типу. Многие можно назвать ЗСТ плюс или ЗСТ два плюса по аналогии с ВТО, причем наиболее интересным примером является то соглашение, которое сейчас готовится — между Канадой и ЕС. Помимо свободной торговли там явно прослеживаются вопросы защиты инвестиций, разрешения споров, вопросы технического регулирования и ряд других вопросов, которые имеют отношение к более высокому уровню интеграции, чем зоны свободной торговли.

Около 2% интеграционных объединений составляют взаимодействия между двумя интеграционными объединениями. Например ЕС-ЕАСТ (европейская ассоциация свободной торговли). Одновременно с этим 31 % — это соглашения между зонами свободной торговли и отдельными странами, например, ЕС и Гондурас. Но основную массу -67% составляют соглашения между двумя странами. Действительно это более простая в достижении целей форма взаимодействия , и она очень эффективно используется.

Интересно, что сейчас проходят торговые переговоры в конгрессе США. И скорее всего уже в ближайшей перспективе будет подписан первый документ о транс-тихоокеанской торговле. И будет дополнительное давление, которое будет продвигать трансантлантические переговоры. И как такие страны как Китай отреагируют на появление этого договора и где это оставит старую добрую ВТО, которая все дальше и дальше отодвигается на второй план. И это крупнейшая торговая сделка с 1993 года. И также некоторые страны начинают свои односторонние торговые реформы. Часто они стараются сделать страны более привлекательными для прямых иностранных инвестиций и создают специальные экономические зоны. И можно посмотреть какие из этих вариантов самые привлекательные для стран которые всерьез относятся к этим вопросам, — заключает В.Саламатов.

Попытки сделать еще один шаг для либерализации торговли , которая отражены в повестке дня Дохийского раунда, не состоялись. Почему не состоялись отдельная тема. Мне кажется, что всплеск региональных соглашений скорее реакция стран, экономических агентов, бизнеса, на отсутствие глобальной повестки, — отмечает Алексей Мордашов, глава «Северстали». Если бы она была, если бы ведущие страны нашли возможность сблизить позиции и сделать следующий шаг к либерализации, возможно мы увидели бы меньше региональных соглашений и прогресс в обсуждении повестки Дохраунда. Мы сейчас имеем риск фрагментации международной торговли за счет региональных соглашений.

Лорд Мандельсон по этому поводу высказал мнение в ходе сессии, что они имеют поверхносный характер и их создание больше обусловлено политическими мотивами. Но когда сегодня мы слышим о потенциальном соглашении о ЗСТ между США и ЕС, то надо учитывать, что она будет охватывать треть начеления земного шара и примерно половину ВВП. Непонятно , как эта ЗСТ будет влиять на остальные страны. Может быть использовать механизмы ВТО.

Мнение Мандельсона интересно, отмечает Мордашов. Во-первых, прежде всего хотелось бы ориентировать обсуждение вопросов в сторону либерализации внутри ВТО., чтобы избежать фрагментации мировой торговли. Во-вторых, ориентировал бы на выработку обзора лучших практик международных соглашений. Это была рекомендация рабочей группы по торговле стран большой 20 -ки. Чтобы эти соглашения вели не к росту протекционизма, не к росту изоляционности.

Но все равно торговля остается двигателем роста. Главное — удешевление за счет снятие барьеров. Но ВТО все таки смогло добиться подписания согланения на БАЛИ о содействии торговли. Будем надеется, что оно снимет барьеры, связанные с трансграничным движением товаров и услуг. Нам наверное нужна и деполитизация торговли. Россия хороший пример того, к чему приводит политизация торговли. Мы видим существанные торговые ограничения. Президент на пленарной сессии говорил о 70- 100 млрд долларов Европейского союза от ответным мер РФ. Кому это на пользу. – заключил А.Мордашов.

Показатели торговли между США и ЕС в 2013 году, в $млрд

Конечно, ценность ВТО бесспорна. И если бы ВТО могла удовлетворить запросы стран на режим торговли , отвечающий нынешним потребностям, это было бы здорово. Но может ли ВТО сегодня удовлетворить запрос стран- членов, — спрашивает Андрей Слепнев , министр по торговле ЕЭК. Ответ очевиден. Светлая идея всеобщего торгового либерализма столкнулась с жестокой реальностью. В условиях стабильности мировой экономики протекционизм растет. С 2012 года на 30% выросло число барьеров против наших товаров. Сейчас их больше 130. Причем чемпионами являются ЕС и Украина. Мы видим, что ключевые игроки ВТО сами активно формируют закрытые региональные соглашения, торговые альянсы, открыто декларируя установление новых правил мировой торговли в рамках уже этих альянсов. При этом не скрывается и цель сдерживания политических и экономических конкурентов. И тут говорилось о том , что торговые инструменты становятся инструментами чистой политики. В этой связи доверие к тому, что ВТО сможет ответить, слабое. И альтернативы — региональные торговые соглашения. Конечно, есть плюсы и минусы. Конечно, региональные соглашения это питательная среда для глобальных торговых правил. Конечно, ВТО должно активнее участвовать в выработке стандартов этих правил, — заключает Слепнев.

Таким образом, важно — влияние региональных соглашений на Международное разделение труда и распределение выигрыша от международной кооперации. Региональные соглашения означают совершенно иной уровень взаимозависимости, как на макроуровне, так и на уровне предприятий. Кооперационные цепочки — вопрос многоаспектный. Например, возьмем воздействие на технологии. Конечно хорошо, что уровень взаимозависимости увеличивается. Но с другой стороны более сильный технологически партнер в рамках региональных соглашений начинает подавлять технологически своих конкурентов из других стран. И технологическое многообразие и технологическая конкуренция может при определенных условиях сжиматься. И этот риск например немецкими компаниями понимается очень остро как эффект будущего трансатлантического соглашения с США. Есть ли у нас в запасе инструменты, чтобы противостоять такому технологическому монополизму? Мы еще не выработали эффективные инструменты.

Взаимозависимость, конечно хорошо. Она укрепляет мир, как правильно сказал господин Бах. Но в рамках региональных соглашений баланс по- разному раскладывается. Кто- то от кого -то становиться больше зависим, а другой зависим, но не очень. И здесь возникает тема баланса взаимозависимости. И здесь я бы вернулся к теме Россия- ЕС, ЕАЭС-ЕС. Достичь Европе эффективного соглашения с США в рамках трансатлантического партнерства будет очень сложно без баланса на такую же амбициозную повестку и взаимодействием с ЕАЭС. А ЕАЭС будет очень сложно реализовать амбициозную программу с Китаем без выстраивания баланса на взаимодействие с Европой Иначе за все эти перекосы придется заплатить темпами сближения глобального роста.

This entry passed through the Full-Text RSS service — if this is your content and you’re reading it on someone else’s site, please read the FAQ at fivefilters.org/content-only/faq.php#publishers.